Старинные фотографии как объективные свидетельства давно минувших дней позволяют нам по-новому взглянуть на события столетней давности. В нашей статье мы хотим рассказать о фотографиях из семейного альбома Осор-Джама гуай, младшей дочери Цокто Гармаевича Бадмажапова (1879-1937), известного российского и советского переводчика и монголоведа, первооткрывателя, соратника знаменитого путешественника П.К.Козлова.
Что же мы знаем о жизни и деятельности Цокто Бадмажапова, чья «блистательная и насыщенная жизнь», как пишет Андрей Сотников, служит примером служения науке, народам России и Монголии. Энциклопедические статьи дают нам лишь самые общие сведения об этом удивительном человеке. Мы узнаём, что Цокто Гармаевич является первооткрывателем города Хара-Хото, что, будучи в чине старшего урядника, принимал участие в Монголо-Камской экспедиции (1899-1901гг.) известного русского путешественника П.К.Козлова. В одном из своих дневников Пётр Козлов рассказывает об одной опасной ситуации, в которую попали проводники в предгорьях Тибета. Толпа разъярённых и вооружённых саблями тибетцев окружила Цокто Бадмажапова и его соратников, готовая их убить. «Выйдя со своим спутником на лестницу, он и здесь с револьвером в руке потребовал удаления толпы из двора, что она…исполнила… При появлении Бадмажапова на улице толпа отступила, и он со своими спутниками, пользуясь замешательством тибетцев, вскочил на своих лошадей и направился вон из города».
Дореволюционный период его жизни был связан с Забайкальским краем. С 1910 года он работал в Чите переводчиком с монгольского языка при канцелярии Военного губернатора Восточной Сибири. С 1912 года Цокто Бадмажапов состоял на службе в отделении торгового дома Нобеля. Почётный член Забайкальского областного попечительства детских приютов ведомства императрицы Марии. В 1913 году в составе монгольской делегации во главе с премьер-министром Сайн-нойон-ханом выезжал в Санкт-Петербург для участия в переговорах с российскими министрами, а затем принял участие во Всемирной выставке в Париже. В этом же году вместе с хамбо-ламой Даши-Доржо Итигэловым и другими видными деятелями Бурятии участвовал в торжествах в честь 300-летия дома Романовых. В октябре 1917 года Цокто Бадмажапов был направлен в Петроград как делегат от бурят Забайкальской области и Иркутской губернии по делам введения земства среди бурят. Его имя вошло в славную историю забайкальского казачества. Цокто Гармаевич был награждён Георгиевским крестом I степени, которым награждались исключительно за подвиг, «сей знак отличия приобретается только на поле сражения».
В начале 19-20-х годов Цокто Бадмажапов вместе с другими представителями бурятской интеллигенции переселился в Ургу, где работал в Центральном потребительском ко-оперативе МНР. В 1932 году он был выслан из Монголии как «агент иностранной разведки» и осуждён на пять лет Московской коллегией ОГПУ. Цокто Гармаевич прошёл лагеря Средней Азии, Сыктывкара. Был освобождён, но в 1937 году вновь арестован и расстрелян по обвинению в участии в контрреволюционном заговоре против МНР. В 1957 году Цокто Бадмажапов был посмертно реабилитирован, а в 1981 году пленум ЦК МНРП снял с него все обвинения.
Из воспоминаний русских путешественников мы узнаём, что добротный, прекрасно отделанный дом Цокто Бадмажапова в столице Монголии был всегда открыт для друзей. Почти все исследователи Центральной Азии гостили здесь, в кругу семьи с радушной хозяйкой дома Идой Павловной Балашовой, на которой женился Бадмажапов, когда она осталась вдовой с четырьмя дочерьми. От этого брака родились дочери - Тамара, Дэви, Осор-Джама и сын Гава.
Встреча с Джама-гуай стала возможной благодаря моим друзьям из русской диаспоры Монголии. Знакомство с этой удивительной женщиной произвело на меня незабываемое впечатление. В её подтянутой осанке, плавных движениях, ровной и неторопливой речи угадывалась недюжинная сила духа, аристократичность. Семейные реликвии Джамы-гуай, фотографии, пережившие годы политических репрессий, уже сами по себе являются историко-культурной ценностью, выходящей далеко за рамки личной семейной истории. Старинные фотографии, которыми Джама-гуай любезно поделилась с нами, позволяют нам больше узнать о трагической судьбе выдающегося представителя бурятского народа.
Из воспоминаний Джамы-гуай о своей матери мы подробно узнаём об истории семьи, о том, как в дальнейшем сложилась судьба близких Цокто Гармаевича. «Моя мама Ида Павловна Йекель. Вообще, деда звали Пауль. По-русски она была Павловна. Мой дед по материнской линии по национальности немец. Он приехал в Россию в конце XIX - начале XX века. Лекарем был. Сначала они жили в Барнауле. В Монголию мама приехала в 19-20-е годы. Привезла сюда своего первого мужа. После первой мировой войны она разыскала его уже больного. Раненого и изнеможённого привезла в Монголию. Он здесь в Монголии и умер. Пос-ле она вышла замуж за моего отца Цокто Бадмажапова.
У нас был свой особняк в Урге. Он и сейчас сохранился. Помню, что в доме всегда было много гостей. Все, кто приезжал в Монголию из Европы, останавливались у нас. Всегда было много гостей. Известные путешественники, учёные-исследователи. После революции мама работала сестрой-хозяйкой в госпитале. Когда узнали, что она хорошая пианистка, пригласили работать в театр. Но потом, она ушла из театра, так и работала сестрой-хозяйкой в больнице.
«Об отце я мало что помню, - вспоминает Джама-гуай. Была совсем маленькой, когда его не стало. В семье мы старались поменьше говорить о нём. После того, как отца расстреляли, мама вообще замолчала… Перестала нам о нём рассказывать… Дома у нас ничего не осталось. Всё конфисковали, и вещи, и фотографии. Нам оставили только детскую одежду. Паспорта отобрали. Старшие дочери выходили замуж, никуда не могли уехать. И мы стали гражданами Монголии. Маму тоже арестовывали. Но её отпустили, так как было много детей. Арестовали старших сестёр. Мужей их тоже расстреляли за родство. В общем, семья наша поплатилась дорого за родство... Сохранились письма отца на открытках, уже из тюрьмы...» «Искренне желаю тебе, милая Марина, - пишет Цокто Гармаевич, обращаясь к падчерице, - счастливой жизни…- Смотри за ребятами и мамой…».
С особой сдержанной нежностью Джама-гуай рассказывает нам о судьбе своего брата Гавы. «Брат мой Гава родился в 1920 году. Всё с нашими местными русскими ребятами дружил. Гава - участник Великой Отечественной войны. На фронт ушёл добровольцем, так как считался иностранцем.
О боевом пути сына Цокто Бадмажапова мы узнаём из книги «Герои войны. Помним, гордимся и чтим» (2015 год), изданной Обществом российских граждан, постоянно проживающих в Монголии. Потомок Георгиевского кавалера Забайкальского казачьего войска, служившего России, был так же, как и его отец, удостоен ратных наград. В наградных документах имеются следующие сведения: «Бадмажапов Гават Цогтович, 1920 г.р. Место службы: 2-ой Белорусский фронт, 49 армия, штаб 69 корпуса, авиаремонтная часть. Награды: медали «За боевые заслуги, «За взятие Кенигсберга», «За освобождение Варшавы». «Тов. Бадмажапов за период наступления частей корпуса работает шофёром исключительно добросовестно. Несмотря на трудные условия, во время боя сумел из-под огня у немцев вывести немецкую автомашину в полной исправности и привёл в часть. Несколько раз под огнём противника чётко выполнял приказания командования. Тов. Бадмажапов бережливо относится к расходованию горючего, всегда имеет экономию. Проявляет инициативу и находчивость в работе. Машину держит всегда в хорошем состоянии. За отличное выполнение боевых заданий тов. Бадмажапов достоин правительственной награды ордена «Красная Звезда» (31.07.1944г.)».
С глубокой горечью Джама-гуай вспоминает, что после окончания Великой Отечественной войны Гаве Цоктоевичу, без объяснения причин, было отказано в советском гражданстве. «Это стало для моего брата самой большой трагедией жизни…», - говорит Джама-гуай. В заключении своей статьи мне хочется привести слова Виктора, внука Цокто Бадмажапова. Размышляя о судьбе своего знаменитого деда, о дяде Гаве, он очень точно и лаконично заключил: «Ничего не могу сказать про белых и красных. Просто было Отечество – Россия, и они честь держали…»
